Сцена изображает скромный домик Фиделя Кастро. Вокруг, несмотря на лето, стоит золотая осень патриарха. Путин беседует с хозяином.
ПУТИН:
Давно возглавив Русь святую,
Ее довел я до черты
И откровенно рапортую,
Что я уже почти как ты.
Ряд параллелей с каждым годом
Заметней даже и ежу:
В прямом эфире я с народом
По пять часов уже сижу.
Мы терпим санкции от Штатов
За нашу доблестную рать.
Я спасся, кое-что припрятав,
Но обещают отобрать.
В стране у нас довольно кисло –
А если честно, то дурдом.
Никто ни в чем не видит смысла,
Весь смысл теперь во мне одном.
Все меньше всякого навара,
Все хуже варит голова,
Уже случился Че Гевара
(А с Бородаем – даже два),
В подручной Думе – глупость в кубе,
Почти придушен интернет,
И всё, короче, как на Кубе –
С одной поправкой: счастья нет.
И где-то там, в душевной глуби,
Где черный чавкает кисель,
Меня не любят, как на Кубе,
Тебя любили. А, Фидель?
Что делать мне? Раздать гитары,
Чтоб распевали всем двором?
Раздать Газпром? Крутить сигары?
Заставить пить гаванский ром?
КАСТРО:
Секреты стоят денег, Вова...
ПУТИН:
Открой мне истину, прошу!
Я за единственное слово
Сейчас долги тебе спишу!
(Списывает долги.)
Пойми, без этого секрета
Не будет счастья ни в труде,
Ни в удушенье интернета,
Ни в восхвалениях поэта,
Ни в возрожденье Комитета...
ФИДЕЛЬ (шепотом):
Все дело, Вова, в бороде.
ПУТИН:
Она ж не слушает приказа!
Я ей приказывал расти,
Но не растет она, зараза!
КАСТРО:
Тогда не знаю. Уж прости.